Американские экономисты утверждают, что у евро есть множество недостатков и его конец неизбежен. Эксперты из 19 стран еврозоны сказали бы, что их валюта обладает потенциалом. Однако евро пользуется исключительным спросом на валютных рынках и занимает в резервах центральных банков второе по объему место после доллара. Поэтому если европейская валюта перестанет существовать, то это приведет к катастрофическим последствиям как внутри Европейского союза, так и вне его.
Евро – не единственная общеевропейская валюта. Теперь мало кто помнит, но первый валютный эксперимент в Европе просуществовал 61 год, с 1866 по 1927 гг. в рамках Латинского монетного союза. Впрочем, фактически его существование прекратилось в начале Первой мировой войны. Отметим, что евро исполнилось всего 21 год.
В середине XIX века большинство ведущих валют были металлическими, в основном состояли из золота и серебра. Монеты с меньшим достоинством чеканили из дешевых сплавов. Кроме того, пользовались популярностью бумажные деньги и аккредитивы, но они обеспечивались золотом и обменивались на него при необходимости. Поэтому надпись на современных британских банкнотах «эмитент обязуется уплатить владельцу» (эквивалентную стоимость в золоте) не соответствует действительности. Конвертируемость была фактически приостановлена в 1914-1931 гг., а затем и вовсе упразднена.
В XIX веке существовало множество европейских монет с разными пробами серебра и золота, что ставило преграды для торговли и обмена. Французский золотой франк, введенный в 1803 году Наполеоном Бонапартом, стал наиболее популярной монетой из-за его пробы и единообразия. В 1848 году племянник императора Луи Наполеон Бонапарт был избран президентом Второй республики. Вскоре он провозгласил себя императором, поставив цель – расширить влияние Франции. Одним из средств достижения этой цели было создание в 1866 году Латинского монетного союза под предводительством Франции.
Союз на основе золота и серебра
Первоначальными участниками объединения стали Франция, Швейцария и две новые страны, Бельгия (1831 г.) и Италия (1861 г.). В Латинском монетном союзе французский франк был принят в качестве стандарта для золотых и серебряных монет. Серебро можно было обменивать на золото в фиксированном соотношении – 15,5 к 1. Торговля между странами-участницами союза резко выросла благодаря стандартизации монет. Например, бельгийский производитель тканей продавал свою продукцию в Италию, зная, сколько стоят вырученные им лиры. Это была действительно удобная система.
Еще одна новая страна, Греция (1830 год), также присоединилась к союзу. Недавно созданные страны стремились стать частью этого объединения, чтобы обеспечить валютную стабильность. Старые нации также подали заявку на формальное присоединение, например, Папское государство в центральной Италии, или же заключали двусторонние договоры, как в случае с Австро-Венгрией. Многие страны стали фактическими членами союза даже при отсутствии соглашений: от Испании до России. Следовательно, Латинский монетный союз охватывал более внушительную территорию, чем нынешняя еврозона.
Однако проблемы не заставили себя долго ждать. Главная из них состояла в функционировании биметаллической системы. Она подразумевала свободный обмен золотых монет на серебряные по фиксированному соотношению на территории всех стран-участниц союз. Для современного мира биметаллизм – это пережиток прошлого, но эта система была обычным явлением в Европе и за ее пределами, став предметом ожесточенных политических дебатов в Америке в конце XIX века. В книге Лаймена Фрэнка Баума «Удивительный волшебник из страны Оз» (1900 г.) есть аллегория на дебаты насчет биметаллизма: дорога, вымощенная желтым (как золото) кирпичом, серебряные башмаки у Дороти.
Переход на золотой стандарт
Проблема биметаллизма в Латинском монетном союзе возникла из-за того, что курс серебра стал снижаться. Вскоре люди заметили это и стали обменивать серебряные монеты на золото, пользуясь выгодным соотношением. Возник дефицит серебряных монет мелкого достоинства, а золотые резервы опустели, особенно во Франции. В 1874 году было принято решение о прекращении свободной конвертации серебра: опять-таки речь шла сначала о том, что эта мера будет «временной», но впоследствии никто изменять ее не стал. Латинский монетный союз перешел на золотой стандарт.
Наряду с этой проблемой возникли еще две. Первая состояла в том, что власти некоторых стран начали жульничать. Папская область использовала меньше серебра для своих монет, тем самым увеличив национальный бюджет. Греция уменьшила количество золота в отечественных монетах. Между тем Бельгия чеканила слишком много серебряных монет, которые, если бы их обменяли на золото, привели бы к опустошению казны. Поэтому власти страны требовали финансовую помощь у других членов союза.
Вторая проблема заключалась в том, что Латинский монетный союз серьезно ограничивал количество бумажных денег, которое позволялось властям печатать, и, следовательно, тратить. Данное обстоятельство препятствовало экономическому росту и увеличению расходов. Для войн и других «затратных» мероприятий требовалось больше бумажных денег, чем разрешалось правилами союза. В итоге увеличилось количество бумажных денег, не обеспеченных золотыми резервами, что привело к колебанию обменных курсов. В ряде стран создавались механизмы контроля над обменом бумажных денег на золото и приемом монет от других стран.
Латинский монетный союз был достаточно успешным объединением с 1866 по 1878 годы, когда в нем оказалось больше всего членов. Затем система начала распадаться. К Первой мировой войне от нее практически ничего не осталось.
История повторяется, но уже в виде фарса
Современный экономический и валютный союз в Европе кажется таким же хрупким, как был его предшественник. Проблемы у ЕС стали появляться с самого его основания, и по известной причине: нечестность властей. Для нормального функционирования любой коллективной валюты необходима единая фискальная и денежно-кредитная политика, то есть, национальные правительства должны утратить право определять налоги и расходы, денежную массу и процентные ставки. Лидеры ЕС знали об этом, но многие страны-члены не захотели терять контроль над указанными областями государственного и экономического управления. Поэтому был создан ряд правил относительно фискальных и прочих вопросов под названием Пакт стабильности и роста в 1997 году.
Менее чем через три года Франция и Германия грубым образом нарушили основное правило, согласно которому дефицит бюджета не должен превышать 3% ВВП. Наказаниями за нарушение должны были стать огромные штрафы и введение мер принудительного внешнего финансового контроля. Однако на долю этих стран приходится половина объема выпуска продукции Европейского союза, поэтому эту проблемы быстро замяли. Платежеспособные члены ЕС и те страны, которые играли по правилам, пришли в ужас от вопиющего поступка властей этих стран. Но прецедент был создан. Они поняли, что теперь могут тратить столько, сколько хотят: санкции не будут применяться.
Стоимость займов для более слабых членов никогда не была на столь низком уровне по причине фактического списания их долгов Германией и более сильными членами ЕС. Таким образом, даже до финансового кризиса 2008 года многие страны еврозоны страдали от долгов. Еврозона выглядит обреченной, как и Латинский монетный союз.
Смогут ли европейцы сделать «все, что от них требуется»?
Что будет с еврозоной? Есть ли будущее у евро? Внутренние противоречия и слабости нового европейского объединения очевидны. Увеличение объемов долга из-за пандемии лишь усугубят и без того плачевную ситуацию. Однако евро сможет еще просуществовать в течение большого количества лет.
Есть одно странное основание для такого предположения: вера. Для многих европейских лидеров евро – это не просто средство обмена, но почти религия. Они будут продолжать верить и делать «все, что потребуется», как выразился бывший президент Европейского центрального банка Марио Драги. Делать для того, чтобы держать эту систему на плаву. Другим основанием является нежелание возвращаться к лире, песете или драхме, поскольку в таком случае экономические последствия будут удручающими. Многие страны приняли евро, предпочитая отказаться от неэффективных национальных механизмов валютного контроля. Более того, не следует недооценивать удобство и популярность валюты, которая свободно используется в этих странах. Важно еще то, что ни одна европейская страна не заинтересована в распаде еврозоны.
Основания для выживания этой системы не очень убедительные, учитывая проблемы, с которыми также столкнулся ее предшественник – Латинский монетный союз. Споры насчет того, нужно ли усиливать централизованное правительство или больше позволить национальным властям, будут продолжаться. Но страх может превратить меры, которые считались ранее неприемлемыми, в желательные стратегии. Европейская комиссия и Европейский центральный банк могут получить больше полномочий для усиления контроля. Финансовые проблемы ЕС имеют чрезвычайный характер, но они не хуже, чем у США, Великобритании или Японии. Их можно обойти. В конечном счете центральные банки могут списать все купленные облигации для поддержки этой системы. Это вполне возможно, учитывая функционирование системы фиатных валют, не имеющих внутренней стоимости. Конечно, это мало кому понравится, но инвесторы будут в восторге от резкого сокращения соотношения долг-ВВП.
Вера остается важным фактором в сохранении еврозоны, но нельзя забывать о дисциплине, ситуация с которой в ЕС плачевная. Однако можно ее улучшить, например, если выгнать Грецию из еврозоны за систематическое нарушение правил этого объединения. Или, скажем, разделить еврозону на платежеспособные страны севера и востока, у которых сохранится евро, а остальные останутся в ЕС, но окажутся вне еврозоны, пока не проведут реформы. Десять лет назад трудно было поверить в возможность дальнейшего существования ЕС, но власти и центральные банки начинают всерьез задумываться о путях выходах из кризиса и готовы предпринимать отчаянные меры в контексте текущих геополитических перипетий. Не нужно думать, что евро постигнет такая же участь, как у Латинского монетного союза.
