Материал Ришарда Кирсновского.
Связь между монетами и историей более крепка и стабильна, чем у подавляющего большинства других предметов материальной культуры человечества. Редко можно встретить изделия, которые с момента их первоначального производства сохранили свою форму практически в неизменном виде на протяжении 25 веков, а значит, почти на протяжении всей истории цивилизованного мира, играя при этом одинаковую роль в жизни самых разных обществ, как европейских, так и азиатских. Кроме того, редко можно встретить изделия, представляющие столь широкую пользу и интерес, часто даже являющиеся источником чувства общности. Наконец, не так уж много предметов, если они вообще существуют, которые - как и монеты - могут быть так же тесно связаны с великими событиями политической, экономической и социальной истории целых наций и континентов, как и с личными судьбами отдельных людей и семей. Иными словами, это предметы, благодаря которым можно иллюстрировать смену эпох.
На протяжении более 20 веков монеты служили средством обмена для многочисленных, и не только материальных, благ. Они представляют собой стандартизированный кусок металла, отмеченный символом выпускающего его органа, который таким образом гарантировал его стоимость. Правитель устанавливал обязательный обменный курс металла, утверждал денежные единицы, объединял их в систему и определял условия их обращения. Кроме того, оказавшись в руках населения, монеты начинали жить собственной жизнью, часто независимо от желаний и намерений эмитента, и подчинялись законам экономики и общественной жизни. Таким образом, взаимозависимость между монетами и историей многообразна: они являются продуктом последней и одним из ее элементов; они также входят в число ее источников, и их ценность как материала растет пропорционально уменьшению количества других свидетельств, на основе которых мы можем получить представление об истории той или иной эпохи, поскольку монеты иногда являются единственным и незаменимым источником в этом контексте.
С одной стороны, на монетах обычно имеются короткие обозначения, которые в нескольких словах дают информацию первостепенной важности: названия государств или мест, где чеканились деньги, имена и титулы правителей, имена божеств-покровителей или святых, год выпуска, выраженный в той или иной хронологической системе, фрагменты религиозных текстов, различные афоризмы и памятные фразы, наконец, название денежной единицы, возможно, сопровождаемое каким-либо изречением. Перед нами целый важный лексикон, зачастую уходящий корнями в далекое прошлое и рассматриваемый историком как материал для исследования.
Еще более плодотворным и почти неисчерпаемым является массив информации, которую несут в себе монеты в качестве памятников иконографии - надежных свидетельств об эпохах и странах их происхождения. На них изображены тысячи образов: человеческие и божественные персонажи, портреты святых и ангелов, звезды и спутники, города, святилища и замки, животные всех видов, птицы, рыбы, драконы и кентавры, деревья и фрукты, короны, мечи, щиты, гербы, кресты, повозки, кабаны и бесчисленное множество других объектов в миниатюре. Исследователи, - от историков искусства и культуры до представителей естественных наук, - могут извлечь из этого изобилия разнообразные сведения и мотивы. Пользователи этих монет также найдут здесь обширную информацию. Можно даже утверждать, что монеты расширяют знания о мире, передают людям исторические традиции и в то же время выражают их собственные устремления.
В античности и средневековье, вплоть до распространения печатного станка и даже позже, монеты были единственным средством передачи информации и пропаганды в массы. Они выполняли роль средства массовой информации дальнего действия, как в географическом, так и в социальном плане. Их чеканили в тысячах одинаковых экземпляров, они попадали в домохозяйства и проходили через руки бесчисленных пользователей. Их охотно принимали, обычно тщательно рассматривали, и таким образом они играли роль особенно эффективного носителя сообщений, зашифрованных эмитентом в изображениях и надписях на монете.
Наконец, благодаря своим физическим и химическим свойствам, монеты представляют собой своеобразный памятник материальных аспектов культуры, давая информацию о технике чеканки и, что еще важнее, о нумизматических параметрах, а следовательно, об экономической функции и денежной политике эмитентов. Монеты, найденные под землей, становятся археологическими памятниками; каждый экземпляр, таким образом, становится прямым доказательством финансовых операций в конкретном месте, их масштабов и структуры, а иногда, если находка была специально помещена на хранение, даже методов накопления. В общем, независимо от того, найдены ли деньги в гробницах, местах ритуальных жертвоприношений или просто в обычных местах, они могут служить свидетельством культурных явлений, привычек и обычаев.
Если взять все эти аспекты и возможности для исследования вместе и применить их к миллионам старинных монет по всему миру, то мы окажемся в обширной области нумизматики, то есть, науки о деньгах как источнике исторического знания. Как и любая другая наука, нумизматика занимается сбором объектов своего исследования, то есть, старых монет, изучает их объективные и субъективные характеристики, впоследствии описывая и каталогизируя их для окончательной интерпретации. Очевидно, это достигается с помощью различных методов и инструментов, а также в сотрудничестве с другими отраслями истории, с которыми нумизматика тесно связана.
Деньги создавались в разных странах и эпохах в основном в одинаковой форме: либо как предметы общего пользования, признанные в данной стране в качестве общей меры стоимости, пригодные для накопления и используемые в качестве средства обмена, либо как драгоценные металлы, которые, хотя и требовали определенной системы количественной оценки, предшествовали им для осуществления обмена. Этих предметов общего пользования, выполнявших хотя бы некоторые функции денег, было множество. В зависимости от природных, экономических и социальных условий местности эта роль выпадала на долю скота, шкур, зерна, топоров, булавок и ножей, колец и браслетов, тканей и раковин и т. д. Последующий этап заключался в замене данного предмета его символом, выполненным в металле в упрощенной и стандартизированной форме и, таким образом, уже не пригодным для его прежнего обычного использования, но, с другой стороны, удобным для использования, и, следовательно, легким для переноски, подсчета и хранения.
Такова была функция бронзовых миниатюр ножей и пик в Китае вплоть до III века до н. э., небольших топоров, также выполненных из бронзы, в Западной Европе, железных слитков в форме удлиненных топоров в Центральной Европе и Скандинавии в IX и X вв. н. э. В некоторых странах Африки медные браслеты и другие изделия местного производства используются для этой цели вплоть до сегодняшнего дня. Отсюда следует, что нужно пройти еще один этап, чтобы заменить символы-объекты кусками металла более подходящей для использования формы. Опыт вскоре показал, что плоский диск умеренного размера, который легко взять в руки, вполне подходит для использования в качестве средства обращения. Это открытие ускорило развитие денежной экономики так же, как открытие колеса - развитие транспорта. Кроме того, оба эти изобретения стали важными элементами человеческой цивилизации.
Однако, похоже, что некоторые абстрактные характеристики денег еще не понимались первыми их пользователями, о чем свидетельствует тот факт, что первые рисунки на монетах иногда отсылают к домонетным мерам стоимости. Об этом свидетельствует бык на некоторых монетах республиканского Рима, двойной топор на ранних греческих драхмах прибрежной Малой Азии и даже медный предмет в форме косого креста, изображенный на монетах Катанги 1961 года. Кроме того, подобные пережитки еще долго сохранялись в языке: термин "pecunia" (лат. деньги) увековечил память о скоте, который раньше выступал в качестве денег; греческая булавка, "obelos", которая раньше служила натуральной валютой, дала название "obolus", мелкой монете: полдюжины таких булавок составляли "горсть", а монета, называемая горстью = "драхмой", стоила шесть оболов; а название "драхма", сохранившееся до наших дней, было позаимствовано арабским миром, где чеканили свои "дирхемы" из серебра. Подобные примеры встречаются и в других языках, подтверждая мысль о том, что деньги — это носитель особо прочных традиций, порой более устойчивых к воздействию времени, чем металл, из которого они сделаны.
Золото, серебро и медь - металлы, незаменимые при изготовлении монет, - определяют их назначение, а также социальную значимость, хотя такое положение вещей не является универсальным. Так, на Востоке, и прежде всего в Китае, на протяжении 25 веков существовали только бронзовые деньги, всегда одинаковой формы и с квадратным отверстием в центре. Поэтому самые крупные суммы создавались путем нанизывания таких монет на веревочки - обычай, принятый также во многих странах Африки и Азии, где таким же образом нанизывали раковины каури. Эта древняя традиция нанизывания монет сохранилась на Востоке вплоть до наших дней, а в Европе ее эквивалентом стало название римской бронзовой монеты, "фоллис" (лат. мешок), возникшее в результате подсчета этих монет в большом количестве. В несколько искаженном виде это название проникло через Византию в арабские страны, Монголию, а в XV веке – на Русь, все еще как название медной монеты. Только в средневековой Европе медь не считалась общепризнанным стандартом стоимости, хотя и использовалась, правда, довольно неохотно, в качестве сплава с серебром. Лишь в новейшее время она была принята в качестве материала для чеканки никелевых монет, хотя использовалась и при очень крупных сделках. Об этом свидетельствуют медные пластинчатые деньги, выпущенные в Швеции в XVII веке, вес которых достигал примерно 15 килограммов. Их можно считать потомками штампованных бронзовых слитков, которые за двадцать веков до этого предшествовали созданию денежной системы республиканского Рима (509—27 года до н. э.).
Собственно драгоценные металлы, в частности золото и серебро, уже выполняли свою роль носителей и мер стоимости в домонетную эпоху. Более того, они, не будучи делимыми по своей природе, всегда должны были быть отмерены в удобных единицах веса. В принципе, монеты исправили это неудобство: металл, имевшийся в распоряжении того или иного сообщества, или его правителя, делился на счетные единицы равного веса; тем не менее именно взвешивание на протяжении долгих веков оставалось решающим фактором в финансовых операциях. Вес значительной части денежных единиц или их групп обычно определялся в соответствии с системой весов, используемой в данной стране. Эти соотношения, несмотря на то что с развитием денег их значение было утрачено, сохранились в терминологии; такие названия, как статер, лира, фунт, марка или песо (все это – меры веса), также служат примерами той роли, которую играют валюты как носители древних традиций. Параметры денежных единиц были обусловлены, прежде всего, их функцией в качестве средств обращения. Они должны были быть удобными для переноски и в то же время соответствовать стоимости товаров, обмен которых они должны были облегчать. Этим двум условиям часто отвечали диски весом от нескольких до десяти граммов, причем расхождения в ту или иную сторону встречались довольно часто. Так, некоторые кельтские монеты весили всего полграмма, а серебряные брактеаты центральной Европы в Средние века - 0,1-0,2 грамма. Зато греческие декадрахмы содержали более 40 граммов серебра, римские кратные ауреусы - 30-40 граммов золота, в новое время серебряные талеры весили более 30 граммов, а золотые португеи, выпущенные в Португалии, - около 40 граммов. Кроме того, в XVII веке в Польше чеканились монеты в сто дукатов, содержавшие около 350 граммов золота; они, однако, хотя и достигали размера руки человека, утратили свою функцию средства обмена и превратились в медальоны, поскольку на рынке они не были востребованы.
Этот широкий весовой диапазон был еще более увеличен обменным курсом между различными металлами, который до нового времени обычно колебался для золота и серебра примерно на 10%, а впоследствии стал еще более неустойчивым. Это зависело от наличия этих металлов, объема их добычи из шахт или речного ила, от доступа к накопленным запасам и, прежде всего, от их импорта. Значительный приток серебряных исламских монет в центральную и северную Европу в IX и X вв. после спада добычи этого минерала на Ближнем Востоке, изобилие золота из Судана и Сенегала, а затем из Америки - все это определило не только соотношение между стоимостью золота и серебра в Европе, но и систему денежных единиц и денежную карту континента. В других местах и эпохах деньги также отражали порой далекие потрясения, связанные с экономическими событиями и не только, подобно чувствительным сейсмографам.
Тем не менее, создание различных видов денег было, прежде всего, выражением потребностей некоторых или всех жителей страны. Разнообразие физических параметров одновременно обращающихся монет столь же четко отражает различие их назначения, как и структуру общества, а также накопления и распределения богатства, условий обмена. На первых этапах истории монет мы находим только относительно крупные денежные знаки, что говорит о том, что в это время деньги использовались только социальной элитой. Появление более мелких номиналов, связанное с расширением денежного хозяйства, свидетельствует о том, что монеты стали доступны всему населению.
Иногда, когда производство монет уже не справлялось с масштабом социальных потребностей, люди принимались делить монеты слишком высокого номинала на части, соответствующие сумме текущей сделки. Так, в X веке арабские дирхамы, в изобилии встречавшиеся в Прибалтике, разделялись на части; точно так же в России вплоть до XVII века тяжелые талеры, поступавшие из-за границы, часто разрезались на части в соответствии с потребностями их владельцев. Не только иностранные монеты приспосабливались таким образом к структуре местного рынка: до XIII века монетные дворы Англии и Ирландии чеканили пенни, которые заранее предназначались для деления на половинки и четвертинки по пересекающимся в центре двойным линиям, начертанным на пробирном клейме для этой цели. Несмотря на то, что они несли на себе христианскую символику креста, в глазах историка эти линии выполняют роль, подобную роли знаков в нотной грамоте: они говорят об уровне денежного обращения с точки зрения социальной структуры.
Денежные системы, возникшие и преобразованные в результате роста денежного обращения, наиболее точно иллюстрируют социальные структуры. Эти системы представляют собой обширную сеть, связывающую различные денежные и весовые единицы сложными количественными соотношениями. Последние определяют не только отношения между двумя видами единиц, но и иногда промежуточные значения, а значит, и счетные валюты, то есть условные денежные единицы, принимаемые в качестве меры стоимости. Здесь имена являются многозначными. Название "фунт" в равной степени означает как единицу измерения веса, причем переменного веса, так и партию в 240 денариев, а в наше время - денежную единицу. Дукат, появившийся в XIII веке, был прежде всего золотой монетой; вскоре этим именем стали называть также эквивалентное количество серебряных венецианских монет, затем определенное количество монет другого достоинства; в конце концов для обозначения монеты пришлось использовать определение "золотой дукат".
Появление новых монет разной стоимости и их постоянно меняющееся соотношение друг с другом всегда тесно связано с колебаниями предложения драгоценных металлов, развитием сельскохозяйственного или промышленного производства, местных торговых отношений и, в более широком смысле, с расширением городов, ростом транспорта и непомерными расходами на войны. Тем не менее, элементы некоторых денежных систем были устойчивы к превратностям истории. Так, денежная система эпохи Каролингов, в которой каждый фунт стоил 20 солидов или 240 денариев, функционировала без изменений вплоть до недавнего времени в Великобритании. Она также сохранилась в остаточной форме в десятичной системе, которая сместила все, что было до нее: французское "су" или итальянское "сольдо" являются современными терминами для 5 сантимов (или центезимов), другими словами, для одной двадцатой части франка или лиры. Мы видим здесь то, что можно назвать следами экономической структуры, которой более тысячи лет. Однако, похоже, стабильность этой денежной системы обеспечивали не столько преимущества такого числового сочетания, сколько каролингская традиция, все еще сохранявшаяся в культуре и структуре государств Европы.
Эволюция собственно денежных знаков, прежде всего серебряных, была сопряжена с постепенным обесцениванием. Каролингский денарий, весивший около 1,7 грамма серебра, через несколько столетий содержал лишь около 1 грамма серебра, а затем уменьшился до нескольких долей грамма перед полным исчезновением. Грош, который в XIII веке по определению представлял собой "крупную" денежную единицу, имевшую большую ценность по сравнению с тогдашними денариями, впоследствии превратился в мелкие деньги, которые, тем не менее, сохранили свое вычурное название. Такова была судьба и других единиц: со временем их вес уменьшался, а достоинство снижалось или колебалось вместе с развитием и распространением монетных функций. Только когда они стали распространяться на рынке, как это происходило в многочисленных молодых европейских государствах позднего Средневековья, и обращаться бок о бок с другими серебряными предметами, такими как слитки, украшения или куски металла, взвешенные на весах, для обесценивания больше не было причин. Однако стабилизация денег как единицы учетной, а не весовой стоимости привела к различным операциям и злоупотреблениям, следствием которых стало снижение, сначала скрытое, а затем официальное, их внутренней стоимости при сохранении неизменной номинальной стоимости.
В Риме уже в республиканские времена в серебряных монетах содержался сплав неблагородных металлов, и колебания их пробы служили показателем экономического положения страны. Кризис, охвативший Римскую империю в III веке, сопровождался сильным падением серебряного содержания денариев. Из Средневековья дошли многочисленные примеры снижения качества серебряных и даже золотых монет как в великих королевствах, так и в мелких феодальных княжествах. Это изменение было следствием не только объективных причин, но и фискальных операций правителей.
Для большинства эмитентов средневековые деньги были неисчерпаемым источником прибыли, отсюда и стремление большого числа графств, городов, епархий и монастырей к приобретению прав на чеканку. Сеньораж - освященная временем прибыль от традиции присваивать разницу между внутренней и номинальной стоимостью монеты - иногда значительно превышал установленный курс и вызывал возмущение населения. Как показывает история, мастером в искусстве этих сложных операций считается французский король Филипп IV Справедливый, известный также как "король-фальшивомонетчик". Однако на самом деле это была распространенная практика подавляющего большинства европейских правителей и применявшийся в меру их возможностей и талантов. Эта практика восходила к общепринятому представлению, согласно которому деньги принадлежали государю, который мог распоряжаться ими по своему усмотрению. "Тем не менее князь должен действовать умеренно", - советовал Фома Аквинский в своем проницательном анализе механизма социальных функций денег, не оспаривая, однако, прав правителя в этом вопросе. С течением веков это представление претерпело лишь некоторые изменения.
Частые изменения металлического состава монет, происходившие в Средние века в странах Западной Европы, разнообразие денежных единиц, а также периодические обновления обращающихся валют в Центральной Европе, иногда даже с интервалом в несколько месяцев, представляли собой своего рода налог, который платил государю тот, кто владел этими деньгами. Вот как об этом писал один богемский хронист в начале XII века: "Ни одна эпидемия, ни одно опустошение земли от грабежей и пожаров не было столь губительным для народа, как частая смена и вероломное ухудшение качества монет". Тем не менее эта фискальная практика свидетельствует о том, что деньги к тому времени стали неотъемлемым элементом экономической жизни. Все жаловались на них, но никто не мог обойтись без них. Население присваивало обесценившимся монетам самые нелестные, иногда даже презрительные названия, но при этом продолжало ими пользоваться; они принимали их, тратили и копили, поскольку они являлись жизненно важным средством, признанным законным платежным средством.
Люди всегда хотели иметь хорошую, стабильную валюту, которую они считали бы залогом всеобщего процветания и жизнеспособности государства. Согласно одной из известных историй у Плиния Старшего, римский моряк во время шторма был вынужден высадиться на побережье Цейлона. Тамошний принц, - осмотрев денарии, оставшиеся после кораблекрушения, и украшенные портретами разных императоров, но все одинакового качества и веса, - увидел в них неоспоримое доказательство мощи римской власти и справедливости ее правителей - эмитентов столь прекрасной валюты. Поэтому он немедленно отправил в Рим делегацию с предложением о заключении союза. Средневековые купцы, особенно городских республик, стремились обеспечить денежную стабильность. Правила монетных дворов XIII и XIV веков во Флоренции и Венеции могут служить образцом очень продуманной организации и скрупулезного контроля, который защищал их производство от любого дефекта. Золотые флорины и венецианские дукаты на протяжении многих сотен лет были неизменным стандартом стоимости, известным и признанным на всей территории Европы, на Востоке и даже за ее пределами. К XV веку курс флорина несколько изменился, тогда как дукат сохранял свои 3,5 грамма чистого золота на протяжении более 500 лет и стал стабильным стандартом для многочисленных денежных систем, олицетворяя собой славу Венецианской республики, а впоследствии и ее серьезные амбиции.
